Глава шестнадцатая
Погода за ночь изменилась — остров окутала туманная дымка, сквозь которую солнце пробивалось лишь расплывчатым желтым пятном. Чайки большинством своим сидели на каменных карнизах и ступенях нахохлившись, согревая яйца.
По всем признакам на острова надвигался шторм. Но злой и раздраженный от голода Реджинальдо все равно отправил Жан-Мишеля за очередной порцией птичьих яиц.
По влажным камням взбираться было крайне опасно. Туфли скользили, под пальцами крошился размокший известняк. Мальчик судорожно пытался продвинуться вверх, но ежесекундно рисковал свалиться. Он добрался до ближайшего гнезда, согнал чайку. Птица пребольно клюнула его, но Жан-Мишель лишь стиснул зубы и переложил три теплых яичка в шляпу на поясе. Рука уже была в крови, а утереть не получилось — второй рукой он держался.
Жан-Мишель замер, отдыхая перед новым броском. Взгляд автоматически блуждал по каменным склонам, отмечая гнезда.
Вдруг... Опять это произошло вдруг, неожиданно для него самого. В его груди зародилась теплая волна, которая захлестнула мальчика, взволновала. Словно кто-то властный и таинственный заставил Жан-Мишеля повернуть голову и посмотреть вниз. Там, у самого подножия скал, лежал в пене прибоя какой-то непонятный темный предмет. Он мерно колыхался в такт волнам. Жан-Мишель прищурился, пытаясь разглядеть, но было слишком далеко. Да и туман сглаживал очертания предмета. Что это могло быть? Водоросли, выброшенные приливом? Или обломок разбившегося корабля? Жан-Мишель не знал. Он лишь чувствовал, что таинственный предмет необычайно важен.
Мальчик со всей возможной скоростью принялся спускаться, даже не позаботившись наполнить шляпу доверху. Не убьют же его, в конце концов, за это.
— Ну, много набрал? — спросил Реджинальдо, когда мальчишка оказался перед ним.
— Нет... Несколько штук... Но там, я видел...
— Дай сюда шляпу. Э-э, ты что это разленился? Всего три штуки? Живо наверх! И не возвращайся, пока доверху не наполнишь!
— Да погодите вы! — вскричал Жан-Мишель. — Я видел что-то на берегу. Может, это лодка или бочонок. Надо проверить!
— Чертов мальчишка... Что ты там еще мог видеть? А может, это наш Витторио вернулся? Ты корабль не видал, случайно?
— Нет, корабля не было, — покачал головой Жан-Мишель.
— Ладно... Бертран! Поди посмотри, что там заприметил этот маленький мошенник!
Бертран недовольно выполз из пещеры и нехотя направился по тропке вниз.
— Если я сломаю ногу на этих камнях, я сверну тебе шею, парень, — сказал он Жан-Мишелю, проходя мимо него.
К мальчику подошел Генрих и тихо спросил:
— Что там такое? Может, это за нами?
— Нет, Анри, не думаю. Я действительно не видел никаких кораблей, — таким же шепотом отвечал Жан-Мишель.
Мальчишки грустно переглянулись — надежда на спасение таяла с каждым днем.
Прошло три четверти часа. Послышался шелест и хруст под ногами, потом показалась голова Бертрана. Он поднимался медленно, грузно.
— Эй, что ты там тащишь? Ну-ка, покажи! — оживился Реджинальдо. Из пещеры на свет божий выползли остальные бандиты, привлеченные его репликой. Добычу хотелось разделить на всех.
Бертран опрокинул на щебень свою ношу.
— Ты что, спятил? Какого дьявола ты притащил сюда этого дохлого нигера?! — Реджинальдо с отвращением уставился на доставленный груз.
Это был негритенок, лет десяти-двенадцати на вид. На его черно-фиолетовом теле не было ни единой тряпки. Лицо мальчика представляло собой сплошную рану.
— Я бы оставил его там, где нашел, — оправдывался Бертран, — но дело в том, что этот утопленник живой!..
— Ты что плетешь? Я что, мертвецов не видал, по-твоему?
— Говорю же — он дышит.
— Тьфу на тебя... Эххх, — закряхтел Реджинальдо, наклоняясь. Он приложил ухо к мокрой груди негритенка, прислушался. — И правда, живой. Ну да все едино, загнется. Оттащи его в сторонку, чайкам на обед.
Бертран взял мальчика за ноги и собрался уже было тащить, но ему помешал принц.
— Да вы что! Отпустите его немедленно! Его лечить надо, а не чайкам скармливать! Вы что, совсем звери?!
Генрих готов был броситься на Реджинальдо с кулаками, но бандит ответил:
— Тебе надо, принц, ты и возись с ним. Еды он не получит, воды тем более. Хочешь, делись своей пайкой. А ты, Жан-Мишель, давай-ка полезай снова на скалу. Думал, что отделался? Живо, шевелись!
Жан-Мишель глубоко вздохнул, но покорно дождался, пока старая шляпа не будет снова приторочена к поясу. И вновь отправился к чайкам в гости.
А Генрих аккуратно поднял негритенка под мышки и потащил в пещеру. Ноги мальчика волочились по щебню, но никто из бандитов и не подумал помочь.
Принц уложил его у стены, оторвал от подола кусок ткани и попытался стереть кровь с лица мальчишки. Тот не шевелился, лишь еле заметно шевелил губами. Вторым куском от камзола Генрих провел по влажной стене. Ткань, словно губка, впитала немного воды и Генрих выжал ее в рот мальчишке.
— Ну, что там? Он еще живой? — крикнул Реджинальдо. Он сидел у костра и держал в руках кружку с нагретым вином.
— Да... — отозвался Генрих.
— Все одно подохнет! — радостно пообещал бандит.
— Все в руках Господа...
— Слушайте, парни, — Реджинальдо стал вдруг очень серьезен. — Мы ведь не собираемся тоже здесь подыхать, как этот нигер? Надо думать, как уносить ноги из этого гнилого места. Похоже, что Витторио забыл про нас. Или у него появились неприятности.
— Что же ты предлагаешь? — спросил один из бандитов. — Ни лодки, ни даже деревца, чтобы сколотить плот. На чем плыть-то?
— Был бы у меня корабль, я б здесь ни минуты не задержался, — задумчиво проговорил Реджинальдо, глотнув вина. — Можно плыть с острова на остров, по всей цепочке. А там, с последнего, всего десяток миль до побережья Италии.
— Десяток миль... Да я и полмили не проплыву!
— Вот и я говорю: надо хорошенько все продумать.
Пока шел этот разговор, вернулся Жан-Мишель. Его руки были все в крови, исцарапаны и изрезаны камнями. А сам он выглядел настолько уставшим, что еле дышал. Он молча передал шляпу, наполненную доверху, Реджинальдо и поплелся к Генриху. Там он просто опустился наземь и провалился в сон.
Шел пятый день их плена...