на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава 50

Столпы правосудия

Дорожка из сбитого снега провела маленький отряд мимо матраса, перевернутой машины, дыры в полу и подъемника, а потом свернула направо и исчезла в темном дверном проеме.

Выключив фонари, полицейские прижались к стене и прислушались.

Из темноты не доносилось ни звука.

Беттингер сбил с маски снег, посмотрел на дверной проем и включил фонарик. Комья снега вели через серую площадку к уходившей вниз лестнице. У ближайшей стены висел проржавевший знак: «Подземный уровень».

Детектив повернулся и направил луч света на ступеньки, ведущие на второй этаж. Там не было снега, и они поняли, что собаки и женщина ушли вниз.

Жюль направился к лестнице, пересек площадку и начал спускаться. Несмотря на то что он старался ступать осторожно, эхо, которое разгуливало в пустом здании, усиливало все звуки.

Подойдя к следующей лестничной площадке, детектив выключил фонарик.

И тут раздался страшный грохот.

Чья-то голова ударила Беттингера в спину, отбросив его к дальней части площадки. В пуленепробиваемую маску ударил камень, прижав ее к лицу. Что-то хрустнуло.

Детективу удалось сохранить равновесие, и он прислонился к стене.

– У тебя все нормально? – спросил Жюль у великана-напарника, который скатился вниз по ступенькам.

– М-м-м…

Что-то теплое, по вкусу напоминавшее смесь меди, грязи и меда, попало Беттингеру в рот. Это и новый огонь, вспыхнувший в центре лица, подсказали детективу, что у него сломан нос.

– Дерьмо! – выругался он.

Прижимаясь плечом к углу, Жюль направил луч фонаря вдоль ведущих вниз ступеней, которые оставались необитаемыми и заканчивались закрытой серой дверью. Перед ней он увидел комочки снега и несколько прозрачных лужиц. Из чего следовало, что температура под землей немного выше, чем наверху. К тому же детектив почувствовал, что все тело у него начало покалывать.

Тэкли помог Доминику подняться на ноги, и великан, слегка покачиваясь, ухватился за перила.

– Ты можешь идти? – прошептал Беттингер.

Капрал перенес часть веса на пострадавшую ногу, и гримаса боли исказила нижнюю часть его лица под маской.

– Нужно перевязать, – сказал он.

Эдвард и Жюль переглянулись. Оба прекрасно понимали, что в таком состоянии огромный и тяжелый Уильямс будет для них обузой.

– Ты останешься здесь, – прошептал Тэкли.

– Ни в коем случае! – Слова Доминика громом разнеслись по лестничному пролету.

– Давай-ка потише.

– Я иду с вами. – Капрал заметно понизил голос.

– Нет, – покачал головой Эдвард.

– К тому же ты просто не можешь, – добавил Беттингер.

Великан-полицейский сделал шаг, покачнулся и упал на колени. У нижнего края его маски показались стиснутые зубы.

– Идиот, – сказал Тэкли.

Тучи пара вырвались изо рта Доминика, и он привалился спиной к стене. Его глаза блестели от боли и разочарования.

Эдвард вытащил из спортивной сумки аптечку и поставил ее на ступеньку рядом с бывшим напарником.

– Будешь прикрывать наш тыл.

– Как скажешь, – сдался капрал.

Однако у Беттингера не было уверенности, что его напарник останется на лестнице.

– Если ты пойдешь за нами, тебя могут застрелить, – предупредил Жюль.

– Да пошел ты! – огрызнулся Уильямс.

– Пора выучить новые синонимы.

– Да пошел ты!

– Он прав, – заметил Тэкли, протягивая Доминику четыре таблетки. – Выпей две. И не ходи за нами.

– Как скажешь. – Капрал взял таблетки и поморщился, перемещая раненую ногу. – Клейкую ленту.

Эдвард вытащил из сумки толстый рулон скотча и протянул его Доминику.

– И выключи фонарик, когда мы отойдем подальше, – сказал Беттингер.

Уильямс выключил фонарик.

– Если решите прикончить его без меня, сделайте так, чтобы он помучился.

– Можешь не сомневаться, – пообещал Тэкли.

Жюль продолжил спускаться по лестнице и увидел несколько комочков снега и две лужицы на следующей лестничной площадке, прямо перед серой дверью. Эдвард сошел с последней ступеньки, и детектив выключил фонарик.

На площадке стало темно.

Полицейские затаили дыхание, прислушиваясь к тому, что происходило за дверью.

Тишина была оглушительной.

Беттингер нажал на ручку. Взвизгнул металл, они снова прислушались – и вновь ничего не услышали.

Детектив перенес вес тела вперед, но дверь не сдвинулась с места, и он осторожно отпустил ручку.

– Заперто.

А потом Жюль уловил, как в темноте открывается молния. Что-то щелкнуло, и на лбу у Тэкли загорелся фонарь, луч которого упал на стальные отмычки в его розовых с молочно-белыми пятнами руках. Эдвард опустился на колени, выбрал стержень с загнутым под прямым углом концом, засунул его между дверью и косяком на уровне замка и быстрым круговым движением подцепил щеколду.

Раздался щелчок.

Беттингер толкнул дверь, и она приоткрылась на дюйм.

Тэкли поднялся на ноги и выключил фонарик.

На лестнице снова стало темно.

Детектив приоткрыл дверь еще на дюйм и сквозь отверстия для дыхания в дьявольской маске ощутил острый запах мочи и гнили.

Повсюду царила тишина.

Жюль сделал пару коротких шагов вперед, удаляясь от лестницы. В подземном гараже, где они оказались, было очень темно, но через две маленькие дыры в потолке внутрь проникал дневной свет. Одну из этих дыр Беттингер узнал – им пришлось обходить ее, когда они находились на улице.

Когда его глаза постепенно приспособились к полумраку, детектив огляделся по сторонам. Пандус, который вел на следующий уровень, обрушился, завалив кусками бетона около двух десятков брошенных автомобилей и десяток картонных коробок. Жюль сомневался, что преступник – инвалид, обладающий ресурсами, чтобы уничтожить целый полицейский участок, – будет прятаться вместе со своими близкими и сворой доберманов в таком месте.

Беттингер присел на корточки возле перевернутого микроавтобуса, и почти сразу рядом материализовался Тэкли со штурмовой винтовкой в руках. Светящаяся красная точка метнулась к противоположной стороне гаража и застыла на стене.

Полицейские ждали какой-то реакции.

Однако ее не последовало.

Детектив направил пистолет вниз, включил подствольный фонарь и увидел в освещенном круге едва различимые следы собачьих лап.

Они с Эдвардом двинулись по следу, но очень скоро тот исчез.

Беттингер остановился и принялся искать новые следы. Луч его подствольного фонаря метался по гаражу, пока не наткнулся на влажное пятно – место, где животные и человек задержались. Сразу за пятном находилась раздвижная дверь старого грузового фургона, стоявшего возле стены гаража.

Детектив выключил фонарик и направил пистолет в окно фургона. Рядом сияло красное пророческое пятно винтовки Тэкли.

Полицейские подошли к грузовому фургону. Лишь шум их шагов нарушал тишину.

Жюль опустился на колени под пассажирским окном, поправил маску и резко встал.

На него смотрел дьявол. А за его тусклым отражением выжидал сплошной мрак.

Детектив снова опустился на колени, покачал головой и постучал по своему оружию.

В десяти футах от него Эдвард утвердительно кивнул.

Беттингер выпрямился, прицелился в центр окна и включил фонарик. Луч прошел через стекло и осветил обугленные внутренности фургона.

И никакого движения.

С громко стучащим сердцем детектив обогнул переднюю часть машины и направил луч в ветровое стекло. За расплавленными сиденьями находилось пустое грузовое пространство, заднюю часть которого скрывал темно-синий брезент.

Жюль с Тэкли попытались открыть двери, но обнаружили, что все они заперты.

Эдвард с горящим на лбу фонариком опустился на колени перед водительской дверью фургона и засунул два стальных инструмента в потускневшую замочную скважину. Скрежет металла эхом разнесся по гаражу, и из-под перевернутой машины выбежала крыса.

Замок щелкнул.

Тэкли спрятал инструменты, закинул за спину сумку и взял в руки штурмовую винтовку.

Беттингер распахнул дверцу и забрался в фургон, где пахло углем. Затем прошел по грузовому отсеку и ухватился за край темно-синего брезента. В луче его подствольного фонарика кружилась сажа.

Перед фургоном материализовался Эдвард.

Ткань зашелестела, и луч фонарика осветил фургон и неровные стены туннеля, уходившего сквозь камень и металл в частично разрушенное здание суда. Еще полицейские смогли разглядеть бежевую стену соседнего здания, которая оказалась такого же цвета, что и дом Жюля в Аризоне.

Игнорируя боль, наполнявшую все тело, Беттингер шагнул в туннель и пополз сквозь слои разбитого бетона, вентиляции, кирпичей, изоляции и металла, пока не добрался до конца прохода. Прямо перед ним находился коридор с коричневым ковром и бежевыми обоями.

Он наклонился вперед и огляделся по сторонам. Слева царил полный мрак, справа сияли лампы накаливания. Из-под закрытой двери в конце коридора падал свет.

Детектив осторожно выбрался из туннеля, и, хотя боль снова обожгла его бок и лицо, он не издал ни звука.

На далекой двери появилась красная точка, а еще через мгновение за спиной Беттингера в туннеле оказался Тэкли.

Жюль проверил свои пуленепробиваемые маску с жилетом и пистолет с глушителем. Убедившись, что готов, он кивнул.

Полицейские бок о бок двинулись вперед. Их быстрые, но осторожные шаги заглушал ковер. Свет из-под двери сиял, точно маяк.

Откуда-то доносилась музыка соул – для детектива она стала воспоминанием из другой жизни, и его сердце отчаянно застучало о сломанные ребра под пуленепробиваемым жилетом.

Расстояние между ним и серебристым светом уменьшилось до девяноста футов.

Залаяла собака.

Беттингер и Тэкли остановились.

Однако животное сразу успокоилось.

Полицейские снова осторожно двинулись вперед, и вскоре от двери их отделяло всего восемьдесят футов.

Снова лай.

Копы замерли на месте.

Вторая собака добавила басовых нот, а затем к ним демонстративно присоединился щенок.

Время уловок и осторожности закончилось.

Жюль и Эдвард побежали к дверям в конце коридора.

Теперь собаки лаяли яростно и настойчиво.

Свет за дверью померк – там появилась чья-то тень.

Штурмовая винтовка выплюнула белый огонь. Пули ударили в дерево, и тут же закричала женщина.

У Беттингера все внутри похолодело.

Латунная дверная ручка отлетела в сторону, и сквозь образовавшееся отверстие наружу пролился свет. Собаки яростно лаяли и рычали.

Детектив побежал, но боль пронзила его левый бок, и Тэкли опередил его.

– Себастьян! – закричала женщина. – !Ay'udame![29]

Эдвард плечом ударил в дверь, и та распахнулась.

По половицам комнаты с зелеными стенами застучали когти – доберманы атаковали чужака. Вспыхнул белый огонь, сокрушивший их морды и челюсти, оторвавший лапы.

Собаки заскулили.

– !Mis hijos![30] – пронзительно завопила женщина.

Беттингер добежал до дверного проема зеленой комнаты, которая оказалась приемной. Миниатюрная сестра Себастьяна Маргарита лежала на спине, прижимая к груди руку с оставшимися двумя пальцами.

Тэкли наступил ногой на правое ухо женщины, ударил ее головой о пол и выстрелил мимо ее лица в половицы. Порох обжег ей глаза.

Маргарита завыла, и Жюль поспешил к дубовой двери – единственному выходу из помещения. По пути туда он перевернул большой мешок с собачьим кормом и тут же ударил плечом в стену.

Что-то щелкнуло.

Из соседней комнаты раздался автоматный огонь. Пули пробивали дубовую дверь, и из нее во все стороны летели щепки. Бронзовая табличка с надписью: «Судейская» взлетела в воздух, точно бабочка.

Беттингер продолжал прижиматься плечом к стене, а Эдвард заполз за переднюю стойку, притащив за собой Маргариту за длинные черные волосы.

Через мгновение женщина снова закричала.

Стрельба прекратилась. В двери появилась дыра размером с долгоиграющую пластинку, окруженная созвездием мелких отверстий.

– Выходи с поднятыми руками, – закричал полицейский с пятнистой кожей, – или я изуродую твою сестру!

– Тэкли? – В голосе Себастьяна прозвучало удивление.

Эдвард намотал на ладонь толстую прядь волос Маргариты, сжал руку в кулак и вырвал эти волосы.

Отчаянный женский вопль заполнил комнату.

– Вот тебе мой ответ, – сказал Тэкли, швырнув оторванные волосы в дыру в двери.

Беттингер заставил себя думать только о своей миссии и о семье. Доберман, у которого осталось всего две лапы, наступил на собственные внутренности и попытался встать.

– Я слышал тревожные новости, – заговорил Рамирес из судейской. – С Домиником всё в порядке? Как насчет Перри и Хуана? Я очень за них беспокоюсь.

– Выходи, – приказал ему Жюль. – Прямо сейчас!

– Я тебя знаю?

– Один из твоих парней стрелял в мою жену и убил моего сына.

– Опаньки.

Жаркая волна накатила на детектива и едва не унесла его за собой – так ему хотелось вбежать в комнату и задушить калеку, – но он сдержался.

Тэкли оторвал еще один клок волос от окровавленной головы Маргариты и снова швырнул его в дыру в двери.

– !Ay'udame! – крикнула в мучительной агонии женщина. – !Por favor![31]

– Выброси оружие в дыру, или я прострелю ей мочевой пузырь, – приказал Эдвард.

В дыру вылетела штурмовая винтовка.

– У тебя десять секунд, чтобы выйти, – продолжил Тэкли.

– Мелиссе нужно снять с тормоза кресло, – сказал Себастьян. – Дай…

– Девять секунд.

Полицейский с розово-белой кожей покатил что-то по половицам к левой ноге Беттингера. Тот опустил глаза и увидел светошумовую гранату.

– Восемь, – продолжил при этом считать Эдвард.

Детектив взял эту несмертоносную гранату, вытащил чеку и приготовился бросить ее в комнату, где сидел Рамирес.

– Семь.

Красная точка опустилась под дверную ручку, и из комнаты послышался скрип колес инвалидного кресла.

– Мы идем, коротышка, – сказал Себастьян.

– Шесть.

– Проклятье, мы идем!

Беттингер наклонился вперед и бросил гранату сквозь дыру в двери.

– Какого дьявола… – начал было Рамирес.

Вспыхнул свет, озарив судейскую, и автомат Тэкли изрыгнул огонь.

– Прекратите! – закричал Себастьян.

Пули пробивали дуб. Дверную ручку окутали искры, а потом ее отбросило в сторону.

Тэкли снял палец со спускового крючка. В наступившей тишине Жюль лег вдоль стены, протянул руку и толкнул дверь. Простреленная панель распахнулась, и из судейской в приемную повалил дым.

Детектив поправил маску и заглянул внутрь. В десяти футах от двери на каталке лежал Себастьян Рамирес. Его высохшее лицо, узкая грудь и похожие на палки ноги были обожжены светошумовой гранатой, а синий атласный халат разорван на куски. Он прижимал к нижней части подбородка дуло огромного револьвера, зажатого в правой руке.

Красная точка появилась на его правом локте.

– Я знаю, что вам нужно, – заявил Себастьян. Его глаза слезились после взрыва гранаты, но голос оставался на удивление спокойным. – Отпустите женщин, или я сам все решу…

Штурмовая винтовка изрыгнула свет.

Локоть Рамиреса треснул, и револьвер, который он держал в руке, ушел вперед. Однако он выстрелил, и белый огонь опалил челюсть и нос бандита.

Тэкли прокричал что-то нечленораздельное.

Револьвер Себастьяна упал на пол, а из глубины судейской послышались быстрые шаги.

Беттингер вбежал в судейскую и ногой отпихнул каталку в сторону. В дальнем углу роскошного помещения стояла лестница, ведущая к дыре в потолке. Обнаженные ноги женщины в розовом халате находились возле верхней ступеньки.

Детектив выстрелил.

Свинец лязгнул об алюминий и отбросил лестницу в сторону. Мелисса Спринг полетела вниз и ударилась спиной о пол.

Жюль наступил на ее руку, в которой был зажат пистолет с коротким стволом, и направил собственное оружие ей в лицо. Несмотря на то что этой стройной и бледной брюнетке было двадцать три года, она выглядела недостаточно взрослой, чтобы сесть за руль автомобиля.

– Брось пушку, – сказал ей детектив.

Пистолет вывалился из пальцев молодой женщины.

– Проклятье, – простонала она. – Кто вы такие?

Мужчина в маске дьявола не ответил на ее вопрос, молча подобрав брошенное оружие.

– ФБР? – предположила Мелисса. – Местные идиоты не смогли бы нас здесь отыскать.

– Ты ее взял? – спросил Тэкли из приемной.

– Да, – ответил Жюль.

Пара стальных наручников пролетела по воздуху, упала на ковер и скользнула в сторону.

– И на ноги, – добавил Эдвард, швырнув еще одну пару наручников.

Спринг посмотрела в сторону двери. Ее лицо напряглось, а глаза наполнились слезами.

– Себастьян?..

Беттингер защелкнул наручники на запястьях и щиколотках ошеломленной женщины. Потом, массируя поврежденный бок, он выпрямился и посмотрел в сторону двери.

Нижняя часть лица Рамиреса превратилась в красно-черный кратер. Три верхних коренных зуба торчали прямо над белым осколком кости, оставшимся от челюсти. Не вызывало сомнений, что долго он не протянет.

Тэкли втащил свою потерявшую сознание пленницу в судейскую за остатки окровавленных волос.

Жюль поискал в судейской то, что ему требовалось, и вскоре нашел нужный предмет. Это был пластиковый контейнер, который он принес к каталке. Из стереосистемы, соединенной с маленькой солнечной батареей, лилась песня, которую исполняли на его свадьбе.

Эдвард убрал лыжную маску в карман и посмотрел на изуродованного инвалида.

– Значит, придется поговорить с женщинами.

Слезы потекли из глаз Себастьяна.

Желтые зубы появились между молочно-белыми губами Тэкли, когда он увидел, что держит в руках Беттингер.

– Нет! – закричала Мелисса, отчаянно пытаясь освободиться от наручников. – Нет!

Эдвард приковал руки Себастьяна наручниками к каталке, после чего схватил его за шею и зафиксировал голову.

Жюль отбросил маску дьявола и засунул отверстие калоприемника в рот Рамиреса.

– Это за моего сына и жену, – сказал детектив, сжимая мешок, как волынку.

Экскременты хлынули в рот Себастьяна.

– Прекратите! – завопила Спринг.

Инвалид забился в судорогах, и его вырвало. Экскременты и рвота наполнили калоприемник, и Беттингер снова сжал мешок, направляя теплые массы в горло своей жертвы.

И вновь Рамиреса вырвало. Коричневая жидкость частично вернулась в мешок, частично брызнула из ноздрей.

Детектив сдвинул калоприемник и вылил остатки на лицо Себастьяна, залив ему глаза, а потом отступил от своей жертвы и отбросил мешок.

Ослепленный экскрементами, Рамирес потерял сознание, и не вызывало сомнений, что в себя он уже не придет.

– Вы грязные животные! – закричала Мелисса. – Вы сделали его инвалидом, убили нашего ребенка, а теперь…

Тэкли наступил ей на лицо и заставил замолчать.

– Иди, помоги Доминику, – сказал он, повернувшись к Беттингеру.

Тот почувствовал, как у него холодеет кровь.

– Что ты собираешься с ней сделать?

– Помоги Доминику. – Эдвард показал на связку ключей, лежавшую на телевизоре. – Найди синий внедорожник.

Спринг сумела повернуться к Беттингеру.

– Не оставляй меня с ним! – взмолилась она. – Пожалуйста…

Тэкли лягнул женщину в живот с такой силой, что у нее перехватило дыхание.

Жюль почувствовал, как кровь пульсирует у него в жилах.

– Что ты собираешься с ней сделать? – резко спросил он.

– Разное. – Мужчина с пятнистым лицом положил руку на приклад штурмовой винтовки. – Утешайся тем, что не можешь меня остановить. – Красная точка легла на бедро Беттингера. – Иди, помоги Доминику.

Утром детектив поставил перед собой две цели: убить Себастьяна и уцелеть. Он не мог рисковать жизнью – и благополучием своих жены и дочери – ради женщины, способствовавшей массовым убийствам.

Он знал, что должен уйти.

Стиснув челюсти, Беттингер схватил ключи от машины и направился к выходу, чувствуя, как его ноздри наполняют запахи крови и экскрементов.

– Встретимся на верхнем уровне гаража, – сказал Тэкли. – Это не займет больше часа.

Жюль закрыл лицо маской дьявола.

Мелисса заплакала.

Чувствуя, как к горлу подступает тошнота, Беттингер обошел труп Себастьяна и бесчувственное тело Маргариты. Когда он переступал через спортивную сумку, то увидел два блестящих инструмента, которые Эдвард забрал из коробки с кухонными принадлежностями.

Он узнал их – это были терки для сыра.

Детектив поспешно вышел из судейской в приемную. Кто-то завизжал у него за спиной, но он не смог определить, кто издавал эти звуки – одна из женщин или собаки.


* * * | Мерзкие дела на Норт-Гансон-стрит | Глава 51 Напарники