Глава 2 Наследие Скаута
Я открыл глаза и попытался сфокусироваться на тексте прямо перед глазами.
«Статус: колонист.
Ранг 3: трапер.
Опыт: 17/30
Навыки:
Владение огнестрельным оружием: 34 %
Владение Энергетическим оружием: 17 %
Умения:
Свежевание 70 %
Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием НКВД (распаковано 100 %) идет процесс интеграции.
«Полезность» 0,5
Цена активации клона: 1090 кр
Счет: 1650 кр
Карма: 0
Дополнительная информация: Условный срок (истекает через 3 дня)»
Все еще окончательно не оклемавшись, я свернул интерфейс и огляделся.
Я лежал на траве, рядом со мной сидели Литвин и Шендр.
— Очухался? — поинтересовался Литвин.
— Угу. Что это было?
— Ты в следующий раз хоть спросил бы, прежде чем что-то подобное делать. Или хоть дослушал бы, что я говорю, — сказал Шендр.
— А что ты говорил? — спросил я.
— Я говорил, — начал Шендр, — что загрузку большого массива данных стоит проводить в городе. Очень часто мозг не справляется с нагрузкой и просто «перезагружается». Что с тобой и случилось.
— Послушай его, — кивнул Литвин, — он ведь в учебке был. Какие-никакие базы знаний ему давали.
— Это все вводный и теоретический общий хлам, — отмахнулся Шендр, — была парочка баз по чистке и обслуживанию орудий. Там-то я и ощутил все прелести загрузки практических знаний. Жаль, что ничего для нас сейчас полезного и нужного, я, к сожалению, получить не успел. Впрочем, если бы успел — вряд ли меня бы просто так выкинули в колонисты.
— Погоди, — остановил его я, — но я тоже проходил обучение и не помню, чтобы после загрузки базы меня вот так просто выключало.
— Ты что, тоже был в учебке? — удивился Шендр.
— Нет. Я учился на специалиста.
— На специалиста? — воскликнули хором Шендр и Литвин.
— Так почему не доучился? — поинтересовался Литвин.
— Денег не хватило, — пожал я плечами.
— Дело в том, — принялся объяснять Шендр, — что специалистам в большинстве своем выдают именно теорию. Практические знания, а это навыки и умения опытных профессионалов, в этих базах сущие крупицы. От теории не бывает перезагрузки. Только от чужих, так сказать, воспоминаний. Тебе буквально вбивают в голову, как и что делать. Заставляют твой мозг свыкнуться с тем, что эти сторонние знания и есть заученные лично тобой. К примеру, мышечная память. Ей нельзя научиться, ее нужно наработать самому. А нам ее впихивают в базе, и твой мозг попросту не может нормально работать, когда ему насильно всучивают весь этот массив данных.
— Короче, теоретических знаний можно запихнуть сколько угодно. А вот с практическими стоит знать меру, — подытожил я.
— С теоретическими тоже есть планка, — возразил Шендр, — нужно время, чтобы знания усвоились, так сказать раскатались ровным слоем, разложились по полочкам. Больше баз — дольше будет длиться этот процесс. И опять же, если мозг не будет справляться, он отправит тебя баиньки. И если с практическими знаниями это происходит сразу и дальше можно не бояться повторения «обморока», то человек, перегруженный теорией, может оказаться без сознания в любой момент. И как долго сохраняется опасность этого — я без понятия.
— Ясно. В дальнейшем базы учу только в городе и по одной, — кивнул я, — помогите подняться.
Меня подняли в вертикальное положение, и я замер, проверяя себя — смогу ли я вообще стоять прямо, не собираюсь ли рухнуть на землю? Вроде нет.
— Ну и как? — спросил Литвин. — Уже чему-то новому научился?
— Да пока вроде не… — я не закончил фразу, так как вспомнил, для чего именно купил базу. Перед глазами мелькнули сырые волчьи шкуры, небольшой чемоданчик НКВД, который можно было разобрать в достаточно вместительный бак. И в котором, собственно, шкуры должны будут дубиться. Затем перед глазами предстала картина, как из тонких сучьев я делаю раму, на которой шкуры вывешиваются и растягиваются. А затем, наконец, я четко увидел конечный результат всего этого процесса — шкуру с красивым мехом, переливающимся разными цветами. Тут же мозг подсказал состав для дубильного раствора, с помощью которого можно усилить этот эффект, сделать цвет шерсти еще более привлекательным.
— Есть! — кивнул я. — Я знаю, что и как делать со шкурами.
— Так давай! Вперед! — предложил Литвин.
— Не все так просто. Нужно вернуться в город и купить набор для дубления и выделки.
— А сколько он стоит?
— А черт его знает, — честно ответил я, — надеюсь, денег хватит.
— У нас, ты помнишь, ни копейки, — мрачно заметил Шендр.
— Если комплект есть, если мне на него хватит денег, если высушенные с его помощью шкуры будут принимать дороже, чем обычные, то обсудим новые условия дележа, — предложил я, — мне ведь нужно будет отбить покупку. А работать она будет на всех нас.
— Логично, — кивнул Литвин, — но если покупать шкуры будут за ту же цену, то извини — ты зря потратился на этот «НКВД».
— Договорились! — кивнул я.
— Так что делать-то будем? — вернул нас к реальности Шендр.
— Снимать шкуры и возвращаться в город.
Со шкурами я справился ближе к вечеру. Одну оставил на растерзание Литвину. Все-таки ему тоже нужно качать навык. Да и орудовать вдвоем намного легче — а то тратить полдня и более на то, чтобы снять шкуру с трофеев мне очень не хотелось. Зачем время терять?
Литвин, конечно, проковырялся с одной шкурой достаточно долго, но все же справился гораздо раньше меня. Пока я ковырялся со шкурами, а Шендр меня охранял, Литвин заскучал. А затем начал что-то мастерить, набрав веток, достав из рюкзака веревки.
— Что это ты там задумал? — поинтересовался я у него.
— Силки, — ответил Литвин, не отрываясь от работы.
Ну и ладно, и пусть. Если действительно в его ловушки попадется какая-нибудь живность, будет весьма неплохо.
Из-за Литвина, отправившегося расставлять свои ловушки, мы вынуждены были еще дольше задержаться. Скорее всего, именно из-за этого в город мы вернулись уже затемно.
Шендр и Литвин сразу отправились спать. А я решил попытать удачи — понимаю, что время позднее, но, быть может, удастся застать Анатольевича?
Естественно, мой оптимизм был напрасным — склад был закрыт. Я побрел по улице в сторону бара, когда услышал какой-то шум неподалеку. Завернув за угол здания склада, я обнаружил, что там обширная площадка, огороженная забором, на территории которой происходит какая-то суета. Несколько человек в форме гарнизонных военных таскали через огромные ворота склада ящики, грузили их на поддон. Рядом, прямо возле рампы, стоял человекоподобный погрузчик, окрашенный в ядовитый желтый цвет. Огромная махина не менее трех метров роста напоминала боевых мехов космодесантников. Разве что на ней не было никакой брони, кабина пилота, а точнее кресло пилота, было ничем не защищено (не считать ведь защитой козырек и ветровое стекло), а на руках вместо привычных по рекламным буклетам орудий был обычный вилочный захват.
Среди снующих людей я разглядел и кладовщика.
— Анатольевич! — окликнул я его.
Кладовщик поднял глаза, огляделся и заметил меня. Секунду подумав, он указал мне жестом, как обойти забор и зайти внутрь огороженной территории, что я и сделал.
— Привет! — сказал я, уже на подходе к нему.
— И тебе здорово, — откликнулся Анатольевич.
— Чего это у тебя тут? — спросил я.
— Ваш брат столько шкур за последние два дня припер, что приходится склад разгружать, — ответил Анатольевич, — плюс скоро прибудет корабль за товаром. Вот и готовимся к отправке.
— Ясно, — кивнул я.
— А ты чего бродишь среди ночи? — поинтересовался Анатольевич.
— Да вот, хотел к тебе попасть, но в город вернулись поздно.
— А чего хотел-то?
— Несколько шкур сдать и прикупить кое-чего.
— «Кое-чего» — это чего? — прищурился Анатольевич.
— «НКВД» — выпалил я.
Анатольевич с удивлением уставился на меня.
— Зачем он тебе? Нет, не спорю, штука полезная, но ею пользоваться надо уметь.
— Я, вроде, умею, — пожал плечами я.
— Да ладно! — хмыкнул Анатольевич. — Для открытия этой базы знаний надо как минимум «свежевание» до 70 довести. Да и сама база кредитов 500 стоит, как минимум.
— Именно столько и стоит, — кивнул я, — и навык у меня уже… — я проверил, — 71,5 %.
— Когда успел-то? — Анатольевич уже смотрел на меня с уважением. — Ты, как минимум, сотню волков должен был пристрелить и шкуру с них снять, чтоб на этот показатель выйти. А, насколько знаю, сейчас рекорд 35 шкур. И то, у колониста, работающего в составе крупного отряда. Слыхал уже про «Браконьеров»?
— Не, не слыхал, — отрицательно покачал головой я.
— Надо быть в курсе событий! — пожурил меня Анатольевич. — Колонисты начали сбиваться в ватаги. Многие для охоты, а некоторые и для всяких подлых дел. Так что смотри, будь внимателен — время одиночек уходит.
— Я уже тоже, вроде как, собрал команду, — пожал плечами я.
— Да ну?
— Угу.
— Молодец, растешь! — похвалил меня Анатольевич. — Ладно, пошли на склад, поищем тебе «НКВД».
Я подхватил волчьи шкуры и двинулся вслед за Анатольевичем вглубь склада.
— Так, — сказал Анатольевич после того, как распаковал и осмотрел мои трофеи, — к шкурам претензий нет. За те, целые, дам по пятнашке, ну, а парочка попорченных пойдут по 10. Устроит?
Я кивнул.
«Счет пополнен на 65 кредитов»
— Сейчас начислю «полезность», — сказал Анатольевич.
— Погоди-погоди! — остановил его я. — А можешь раскидывать полезность между мной и двумя моими напарниками?
— Не проблема! — пожал плечами Анатольевич. — Давай номера.
Я назвал.
Тут же пришло сообщение о начислении 0.1 «полезности». М — да, не густо. Особенно, если вспомнить, что у меня уже было за полную единицу, но из-за того урода, «Ящерицы», с меня сняло половину. Ну, ладно, «полезность» — штука наживная. Набьем еще.
— Награду тоже между всеми раскидать?
— Нет. Пока все мне. Вопрос в том, сколько стоит «НКВД».
«Счет пополнен на 250 кредитов»
— Много стоит, — сказал Анатольевич, сбросив мне оплату за убитых волков, — точно не помню, но около тысячи или полторы.
Я задумался.
Почти 2000 на счету, если быть точным 1965. Хватит ли их на оплату «НКВД»? И стоит ли его приобретать сейчас? Все же, я рискую головой. С другой стороны, как я понимаю, у моих напарников тоже с деньгами не густо? Или же «на оживление» — это неприкосновенный запас? Стоило бы уточнить. Хотя, с чего они мне должны говорить правду? Будем отталкиваться от того, что на оживление у них деньги есть. И эти деньги они мне, естественно, не дадут. Я бы сам не отдавал. Очень похоже на какой-то обман. Я и так собирался «зажать» их часть оплаты за «голову» и шкуры.
— Подожди тут! — Анатольевич указал мне на дверь коптерки, где я недавно ночевал, а сам отправился вглубь склада.
Ждать пришлось недолго. Минут через десять Анатольевич вернулся, держа в одной руке нечто, очень напоминающее по своему виду обычный дипломат, а в другой у него был целый пакет с какой-то разноцветной химией.
— Вот, значит, тебе «НКВД», — сказал он, положив «дипломат» на стол, — их у меня немного, всего десять. Да еще и все старой модели. Как привезли, так и лежат — еще никто не покупал. Цена 1800, но, так как покупателей нет — отдам за 1500.
— Толяныч! А еще немного скинуть? — с надеждой в голосе попросил я.
— Извини, парень, не выйдет. Это последняя цена. Но я знал, что начнешь клянчить скидку, поэтому бонусом подарю заправочную химию.
Того, что есть в самом «НКВД» должно хватить на десяток циклов. А потом нужна будет заправка. Комплект заправки обойдется сотни в две-три, а тебе бесплатно достанется. Дам тебе их три штуки. Устроит?
— Наверное, — хмуро ответил я, — а почем высушенные шкуры будешь принимать?
— Надо будет посмотреть на качество, — пожал плечами Анатольевич, — у нас контрабандисты принимают сырые шкуры. Сами куда-то везут, где их обрабатывают. Если сможешь предложить уже обработанные шкуры — наверняка цена будет выше. Насколько — не скажу. Принесешь для пробы парочку, там видно будет.
— Ну, хоть ориентировочную цену скажи, — начал я канючить.
— Да не знаю я! — рыкнул Анатольевич. — Сказано ведь — надо предложить контрабандистам сначала. Сколько они готовы будут выложить — посмотрим, а потом я тебе наши приемные цены скажу. По тридцатке точно заберу. Если и не контрабандисты, так наши наверняка захотят — сырую шкуру хранить — то еще удовольствие.
— По тридцатке — это мало… — вздохнул я.
— Эта цена с потолка взята! — разозлился Толяныч. — Ты сначала шкуру обработай и принеси. Потом будем о цене говорить.
— Так давай те шкуры, что я тебе принес, обработаем! — предложил я.
— Ага, щас! — хмыкнул Анатольевич. — Чтобы ты мне тут весь склад завонял? Нет уж. Вали за город и там балуйся. Так что решил с «НКВД»?
— Нужно посоветоваться с партнерами, — с грустной миной ответил я. — То, что я вообще практически без денег остаюсь — это одно. А согласятся ли они свои кровные вложить в эту покупку — без понятия.
— Так как сделаем? Утром придешь?
— Можно так сделать — я заплачу, встречусь со своим гангом (прим. автора: отряд), посоветуюсь. Если упрутся рогом — тогда верну комплект.
— Тогда я просто сумму с твоего счета зарезервирую и все, — кивнул Анатольевич, — как определитесь, придешь и заберешь либо деньги, либо комплект.
— Ну, можно и так, — согласился я.
«Счет: 465 кредитов»
Я с грустью рассматривал трехзначную цифру на своем счету. Теперь главное не отбросить ласты — ожить в кредит я не смогу.
— А! Кстати! Анатольевич! — воскликнул я и достал свой энергопистоль. — У тебя на такие есть аккумуляторы?
Анатольевич взял оружие и повертел в руках, хмыкнул.
— Где достал?
— Нашел!
— С такой пушкой на планете ходил один из геологов.
— И что?
— Да сгинул недели две назад.
— Ну, я не при делах. Сам тут появился недавно.
— Да я не к тому, — поморщился Анатольевич, — приметная пушка. Смотри, чтобы не пытались забрать.
— Ага, были уже охотники…
— А, наслышан. «Ящерица», значит? Мерзкий тип. Папенькин сынок, раньше в полиции служил. Не в «Золотых Мирах», конечно, но тоже планетка неплохая. Что-то там натворил такое, что у папочки не осталось иного выбора, кроме как отправить его в колонисты. Короче, смотри в оба — такие твари легко могут воткнуть нож под ребра в темном переулке.
— Да кто бы сомневался!
— Но я не о нем, — продолжил Анатольевич, — на эту пушку многие слюни пускали. Вот только геолог ее ни продавать, ни отдавать не собирался. Хотя и пытались ему доказать, что пушка — их законное имущество.
— Это как?
— Так ведь он тоже ее нашел. И я более того тебе скажу — пушка эта на свободном рынке не продается.
— Чего так?
— Это эксклюзив корпорации «АрмаТех». Такую пушку могли получить только их скауты. Насколько знаю, там целый комплект — спецброня, винтовка, и вот такой вот пистолет.
— Значит, где-то еще есть винтовка и броня? — глубокомысленно переспросил я.
— Я бы на твоем месте сильно на это не рассчитывал, — опустил меня на землю Анатольевич, — неизвестно, как на планету попал этот пистолет.
— Как еще, со скаутом! — предположил я. — Ведь могла эта самая «АрмаТех» разведывать планету?
— Могла, — кивнул Анатольевич, — я тебе более того скажу — раньше планета и принадлежала «АрмаТеху».
— А как тогда нашей корпе досталась?
— «АрмаТех» обанкротился, все имущество пустили с молотка. Менеджеры нашей корпорации подсуетились и выхватили эту планету. Увели ее прямо из под носа «РоботЭКС» — те скупали все имущество «АрмаТеха», до которого могли дотянуться.
— Зачем?
— Ходили слухи, что на одной из планет «АрмаТеха» осталась лаборатория, буквально забитая всевозможными прототипами.
— Что, у других корпораций нет своих, что ли? — хмыкнул я. — Зачем гоняться за разработками разорившегося конкурента?
— «АрмаТех» разрабатывала новые виды оружия для военных и большую часть контрактов получала от них. Они сели в лужу, когда несколько контрактов провалились. Хотя, по большому счету, если бы не жадничали, могли и выплыть. Но сути это не меняет — большая часть специалистов «АрмаТех» теперь работает на военных, сказки о существовании той самой лаборатории продолжают гулять. А еще их недавно как будто специально разогрели — всплыл какой-то тип, который утверждал, что был в составе группы, вывозившей прототипы и всю документацию с центрального офиса. И он клянется, что вывозили все на какую-то отдаленную планету. И корпорации, в чьей собственности оказались бывшие планеты «АрмаТеха», начали буквально рыть землю. Тип, распустивший слух, прожил недолго — его быстро обнаружили в канаве со свернутой шеей. Но это лишь подогрело азарт. По большому счету, та корпорация, что обнаружит тайник «АрмаТеха», получит огромное преимущество — самые свежие разработки, которые интересовали ученых, уже рабочие образцы оружия, масса информации касательно проектов, которые только начали разрабатывать арматеховцы…
— И корпорация, которая найдет тайник, станет самой мощной? — предположил я. — Она сможет заткнуть за пояс все остальные?
— Ну, в целом да, — кивнул Анатольевич, — в корпоративных войнах появится сильный игрок, который сможет диктовать условия всем остальным. Стоит ему занять чью-то сторону — ее противник может сразу сдаваться. Подобное усиление отдельной корпорации приведет к дисбалансу. Но это все еще полбеды — в конце концов, несколько корпораций смогут объединиться против выскочки. Самая проблема в том, что такая корпорация, имей она фору во времени, может стать угрозой действующему правительству.
— И что? — фыркнул я. — Как по мне, что корпораты, что депутаты — дерьмо, какое поискать надо. Отличаются они только цветом и консистенцией.
— Не скажи, — ответил Анатольевич, — если не будет единого правительства — будет масса проблем.
— Например?
— Например, кто будет противостоять нападениям чужих? Кто будет поддерживать связь между планетами и системами? Та самая мощная корпорация становится правительством и тут же начинает наводить свои порядки. А все остальные корпорации тут же объявляют о своей независимости — вместо единого и цельного государства мы станем кучкой банановых республик, воюющих между собой. Чужие с легкостью нас раздавят по одному.
— Так себе аргумент, — ответил я, — слабо верится в то, что корпораты всего этого не понимают и позволят чужим захватывать наши миры.
— Заметь, не «наши», а, как пример, «миры конкурента», «миры корпорации врага» или миры, не имеющие особой ценности, типа нашего. Хочешь быть выпотрошен космическими жуками?
— Ну, не знаю… — помолчав, сказал я. — С такой точки зрения, ты, конечно прав…
— Поразмышляй на досуге, — улыбнулся Анатольевич, — а если что-то интересное найдешь — тащи мне. Будем разбираться с твоей находкой.
— А тебе-то что с того? — полюбопытствовал я.
— Хочется все же обосноваться тут, — ответил Анатольевич, — вроде неплохая планетка. Жаль только, плохо поддается освоению. Но если кинуть нашей корпе такую жирную косточку, вроде возможности или шанса найти лабораторию «АрмаТеха», тут моментально будет не протолкнуться и от новой волны колонистов, и от скаутов корпы. Вмиг порядок наведут.
— Так и кинули бы замануху! — рассмеялся я. — Потом руками разведите, мол, ошиблись.
— Так не получится, — серьезно ответил Анатольевич, — корпорация очень жестко наказывает за вранье. Тем более такое.
— Какое «такое»?
— Ты представь, какие силы, деньги будут задействованы, чтобы отыскать лабораторию! Нет, нужны веские доказательства. В ином случае не стоит и пытаться. Да и в корпе не идиоты сидят, чтобы поверить словам одного колониста.
— Но вот пистолет скаута «Арматеха». Чем не доказательства? — я для наглядности еще раз продемонстрировал оружие Анатольевичу.
— Я ведь тебе говорил — мы в курсе, что эта планета раньше принадлежала «АрмаТеху» и вполне логично, что здесь раньше могли быть ее скауты. Что тут такого?
— Так какие доказательства надо? — нахмурился я и вспомнил про свою находку на посте. — Смотри-ка, что у меня есть.
Я продемонстрировал ему «подзорную трубу» и тот самый кругляш-медальон на цепочке.
— Дальномер, как дальномер, — Анатольевич повертел в руках несколько секунд «подзорную трубу» и вернул ее мне назад. А затем взял «медальон».
— А вот это интересно.
— Что интересно?
— Похоже, ты был прав, на нашем Хрусте действительно были скауты. Вот гляди: это личный жетон. Вот надпись: «Скаут 715», ниже мелкими шрифтом «АрмаТех», ну и личный номер владельца жетона, — Анатольевич хмыкнул, — похоже, у тебя есть шансы найти винтовку и броню.
— Было бы неплохо.
Анатольевич вернул мне жетон.
— К сожалению, это ничего не значит. То, что здесь был скаут, говорит лишь о том, что планету зачищали от зверья. И все.
— Так что же тебе надо?
— Доказательства, что лаборатория была здесь. Или же хоть что-то, что докажет, что «АрмаТех» здесь успела или пыталась закрепиться.
— Это докажет, что лаборатория тут?
— Это докажет, что в отличие от нескольких десятков необитаемых планет, которыми владела «АрмаТех», здесь велись какие-то работы, жили люди и, вполне вероятно, могла быть построена лаборатория.
— И что может выступить доказательством такового?
— Не имею ни малейшего понятия! Сам думай.
— Слушай, Толяныч, — хитро прищурившись, спросил я, — а зачем тебе вот это вот все?
— Что?
— Ну, доказательства.
— Я ж сказал — жить тут хочу остаться. Да и как найденную информацию правильно запустить, чтобы до верхов дошла, я в курсе. Ты вот знаешь, к кому обратиться, если найдешь нечто… такое? — Анатольевич сделал упор на последнем слове.
— К тебе пойду, — без сомнений ответил я.
— Вот. А я уже найду способ, как передать информацию курирующим нашу планету менеджерам корпорации… — заключил Анатольевич.
Я не стал дразнить Анатольевича, но все же…
Все же он что-то недоговаривает. Какой-то у него самого нездоровый интерес к лаборатории. Да и когда увидел медальон — глаза заблестели. Видать, тот факт, что на планете был скаут «АрмаТеха», является важным. Вот только для кого? И что этот факт значит?
— А если я сам попробую к коменданту проскочить? — поинтересовался я.
— Пытайся, кто ж тебе мешает, — буркнул Анатольевич.
Мне сразу показалось, что подобная моя мысль не пришлась ему по вкусу.
— Вот только комендант спит и видит, как нас пинком под зад выкидывают с планеты, а он сам оказывается на пенсии. Причем с неплохой такой денежной подушкой. Он на Хрусте успел подзаработать. А теперь представь, заявляется какой-то колонист и начинает рассказывать сказки про какую-то там лабораторию с кучей сокровищ внутри!
— И что? Он меня завернет?
— Скорее шлепнет. Зачем ему рисковать всем? Свалить с планеты с кучей нажитого намного проще, чем в случае, когда тебя посчитают полудурком, распустившим уши и наслушавшимся сказок своих же колонистов. Так что, давай, к коменданту планеты или его замам тебе как раз и стоит идти в первую очередь.
— Ну, ладно тебе, шучу я! — попытался я наладить контакт, осознав, что не на шутку разозлил кладовщика своим любопытством. — Конечно, с чем интересным сразу к тебе. Куда еще-то?
— Ладно! — отрезал Анатольевич и перевел разговор. — Так сколько тебе аккумуляторов еще надо?
— А почем они?
— По полтосу вроде.
— Давай тогда, сколько есть, — махнул я рукой.
— У меня их всего три, — ответил Анатольевич, — так что с тебя 150 кредов.
— А бонус?
— Бонусом можешь их зарядить у меня и переночевать в коморке, — предложил Анатольевич, — даже денег за аренду брать не буду.
— Умеешь уговорить, — согласился я.
Как не крути, а два десятка кредитов сэкономились — именно столько я вынужден был бы отдать за койку. При этом спать пришлось бы в «один глаз» — умыкнуть вещи в общей казарме могли легко и непринужденно.