2

День Мёртвых на Ленте-5 остался в памяти Леночки тем ярким моментом юности, когда происходящее с тобой меняет тебя навсегда. Незаметно, совсем незаметно твоя жизнь преломляется через невидимые линзы вроде бы незначимых событий, но к вечеру ты уже не та, которой была утром.

Во время обзорной экскурсии на комфортабельном пассажирском флаере по главному городу планеты, Сайттауну, экскурсовод рассказал об истории открытия и освоения людьми Ленты-5, мельком коснувшись «мрачной страницы пребывания планеты под галактическим протекторатом других рас» и быстро перескочил на нынешнее «благоденствие, сочетающее мудрую опеку империи и разумное самоуправление». Пассажирский флаер завис в наиболее удачной для обзора точке над запруженной народом главной улицой Сайнттауна, ожидая начала парада в честь Дня Мёртвых.

Евгения Александровна усмехнулась, и Леночка не поняла, чего в этой усмешке было больше — грусти или иронии.

— Эта планета всегда будет сама по себе. Она сложнее, чем кажется.

Казалось, ей хотелось чем-то поделиться, но она сдерживает себя. Леночка вопросительно взглянула на попутчицу.

— Мне довелось побывать здесь во времена «галактического протектората».

Лена сразу же прикинула, сколько же на самом деле лет Евгении Александровне лет. Получалось куда больше, чем казалось Леночке.

— Вы наверняка пережили здесь какие-нибудь романтические приключения? — с жаром спросила Леночка.

Евгения Александровна как-то криво усмехнулась.

— Можно и так это назвать. Но сейчас я о другом… Помните давнюю катастрофу флота Берка, попытавшегося развязать войну?

— Конечно, помню! — С жаром сказала Леночка. — Это так безумно интересно!.. И так непонятно… Я слышала столько версий!..

— Тогда я могу рассказать вам одну, которая является правдой. — Евгения Александровна больше не улыбалась. — Порой… а может быть и всегда… планеты — это куда больше чем мы привыкли думать… Больше чем куски неживой материи, окруженные атмосферой, на которых мы обитаем…

Леночка нахмурилась.

— Вы придерживаетесь версии «разумных планет»? — спросила она со всей возможной серьезностью и тут же пояснила: — Но это же ненаучно?

Евгения Александровна перевела взгляд на приближавшиеся платформы праздничного парада. Звенящие и гудящие музыкой бесчисленных оркестров и групп, украшенные цветами и пестрыми тканями, в сопровождении людей в маскарадных костюмах и масках — пешком, на ходулях, на гравидосках — платформы приближались. На платформах ехали и шествовали между ними земные, инопланетные и мифические существа, уменьшенные до размера человека, в натуральную величину и размером с дом, многошарнирные макеты и испускаемые генераторами виртуальной реальности неотличимые от настоящих гигантские объемные изображения…

— Тем не менее, это многое объясняет…

Казалось, Евгения Александровна поняла, что сказала нечто лишнее и теперь делала вид, что увлеченно рассматривает шествие. Леночка пожала плечами. «Ну и ладно… не больно и хотелось… интересно, когда я буду в её годах, я буду такой же злюкой?..».

На проплывавшей под ними передней платформе театральная труппа полуобнаженных девушек и брутального вида мускулистых мужчин в летных комбинезонах разыгрывала некое воинственное представление, взвизгивая яркими лучами бутафорских бластеров. Внезапно один из актеров вскинул древний револьвер, бухнул выстрел и в безупречно синем небе поплыл едва заметный пороховой дымок.

Леночка засмеялась.

— Ну полное смешение стилей! Бластеры и старинные огнестрелы!.. Ну в самом деле, откуда здесь… — Она повернулась к Евгении Александровне и замолчала на полуслове.

Кровь у той отхлынула от лица, она неотрывно смотрела на актеров.

— Это… — произнесла она и сделала неопределенный жест рукой.

— Что? — спросила Леночка, недоуменной переводя взгляд с белого лица соседки на платформу, где молодой курчавый актер демонстрировал толпе виртуозное умение выхватывания из кобур древних револьверов и их кручения на пальцах.

Где-то на заднем ряду экскурсионного флаера пьяновато захохотал муж Евгении Александровны, и она словно проснулась. Она всё еще была бледна, но весело улыбнулась Леночке и с почти натуральной, старательной бодростью произнесла:

— Я говорю, что это отличное представление! Интересно, что же нас ждет сегодня еще?

И словно в ответ на её вопрос, раздался голос экскурсовода. Тот был в ударе и явно получал удовольствие от своей работы.

— И теперь мы перемещаемся на набережную Сайнттауна, где происходит главная часть праздника, на который мы все приглашены сегодня, и имя которому — День Мёртвых. Сегодня мы с вами станем свидетелями того, во что с трудом верят, читая в новостях об удивительных чудесах бескрайней Вселенной, на просторах которой расселилось человечество…

Туристический флаер завис над пешеходной набережной на окраине города. Слева городские постройки сменялись подернутыми невесомой весенней зеленью фруктовыми садами и возделанными полями, дальше и дальше, пока за кажущейся бесконечной плодородной равниной не взлетали к небу острые горные пики. Оттуда, с гор, медленно петляла к городу широкая лента реки. По очищенной от катеров и лодок воде неощутимый за стеклом флаера ветер гнал сильную волну. Людская масса растеклась по набережной. Платформ с артистами и плясунов на ходулях больше не было видно. Лица собравшихся на набережной были сосредоточены и словно подернуты флером почти религиозной отрешенности.

— …наше время, когда с одной стороны полеты в космос — повседневность, но с другой — их безопасность обеспечивается психотехниками… — не унимался экскурсовод. — …эпоха когда мы с трудом можем поверить в непознанное и — прямо скажем! — сверхъестественное, и тем не менее сегодня нам предстоит увидеть именно то, за чем — признайтесь себе! — многие из вас прилетели на Ленту-5…

Ветер стих разом, словно выключили вентилятор. Вода в широком, закованном в серый камень речном русле стала гладкой как стекло.

Замолчали и люди. Голос неугомонного экскурсовода смолк. Каждая голова была повернута в сторону гор.

Все ждали. И наконец, послышался всеобщий вздох.

Вода на блестевшей под солнцем дальней излучине реки словно вздыбилась. В какой-то момент казалось, что презрев законы природы, река будто встала на дыбы. Но нет, водяная масса медленно двинулась вниз по течению — к городу. То, что сначала казалось бесформенной глыбой воды, постепенно принимало антропоморфные очертания.

Фигура шла по ставшей неподвижной, словно зеркало, глади реки и становилась всё выше и выше. Это была юная девушка ослепительной красоты. В длинном белом платье с простой синей каймой на рукавах, босиком, с королевской осанкой она шествовала по неподвижной глади реки.

Экскурсовод щелчком выключил микрофон и снова заговорил. В мертвой тишине салона каждое негромко произнесенное слово обладало весом камня.

— Дамы и господа, перед вами — Та, которая хранит… Та, которая хранит всех нас. Перед вами — Дева Источника. Лента-5 и Дева Источника неразрывно связаны, и именно ей наша планета обязана избавлением от галактического протектората в прошлом и своим благоденствием сегодня. А сейчас те жители планеты, которые пришли сюда, смогут снова встретиться с теми, кто ушел от них.

Только сейчас Леночка заметила, что вслед за русоволосой и босоногой красавицей плыли в воздухе тысячи и тысячи полупрозрачных силуэтов, они летели и летели вдоль реки — в город. На набережной призраки реяли над толпой, рано или поздно находя того, кто ждал их, чтобы увидеть сегодня.

Проходя мимо висевшего в воздухе над набережной туристического флаера, Дева Источника повернула голову и одними глазами улыбнулась. Леночке показалось, что свет солнца стал ярче от этого взгляда пронзительно синих глаз, и в этот момент Дева Источника подняла ладонь.

С пальцев Той, которая хранит, сорвались две сияющие светом капли и медленно-медленно поплыли по воздуху, на лету разворачиваясь в две полупрозрачные фигуры. Леночка, вжавшись в спинку развернутого к окну кресла, заворожено наблюдала, как призраки плывут прямо к ней.

— Не-е может быть… — протянула рядом страшным шепотом Евгения Александровна.

Призраки — мужчина и девушка — остановились за стеклом и смотрели в упор на Леночкину попутчицу. Плечи Евгении Александровны вздрогнули, и она едва слышно всхлипнула.

Тоненькая девушка лет шестнадцати-семнадцати была в старомодном белоснежном, видимо шелковом, платье с рукавами-фонариками и воротником-стойкой. Зеленые глаза на узком лице смотрели внимательно и серьезно.

Мужчина был старше своей спутницы и выглядел лет на тридцать. Изборожденное ранними морщинами лицо было умиротворенным. Серые глаза улыбались. Широкие плечи растягивали куртку. Бедра опоясывал патронташ. Из кобуры выглядывала рукоять древнего огнестрельного револьвера, который показался Леночке просто огромным.

Призраки держались за руки. Живые глаза на полупрозрачных лицах спокойно рассматривали Евгению Александровну. Леночке даже почудилось, будто между ними через стекло шел какой-то беззвучный диалог.

Лица своей соседки Леночка не видела, да и не до того ей было: она во все глаза смотрела на потусторонних визитеров. Одно дело, когда ученые нехотя соглашаются с тем, что наука на сегодняшний день не всё может объяснить, особенно у рас чужих, и особенно в отдаленных уголках Вселенной, и совсем другое — увидеть вот такое вот своими глазами.

Казалось, все во флаере боялись лишний раз вдохнуть, и время словно остановилось.

Наконец всё кончилось.

Губы мужчины изогнулись, и он вскинул ладонь в жесте прощания. Леночке показалось, что Евгения Александровна чуть-чуть кивнула в ответ и приложила платок к губам. Лицо её выглядело неожиданно успокоившимся.

В этот момент Леночка увидела, как от протянутых рук и запрокинутых лиц жителей Ленты-5 на набережной взлетают прозрачные фигуры недолгих призрачных гостей. Они летели к реке. К Деве Источника.

Леночка не заметила момента, когда державшиеся за руки призраки возле флаера исчезли.

Она смотрела на Ту, которая хранит.

Дева Источника, улыбнувшись, вскинула руки к небу, просияла бездонной синевой глаз и вдруг рассыпалась облаком водяной пыли.

Над городом вставала радуга.

30 мая 15 г. — 30 сентября 16 г.

Москва — Анапа — Москва — Санкт-Петербург — Москва