Глава 13

Ивар прошелся взад-вперед по маленькой комнатушке, присел было на топчан, но тут же встал – накинутое сверху покрывало было грязным и кусалось. Причем явно не из-за грубости материи, а из-за большого количества насекомых.

– М-да, – кисло проронил лорд, – не хотел бы я служить у этих Макориков. На всем экономят. Даже на прачке, судя по всему.

Творимир согласно кивнул. И выловил из бороды шуструю блоху. Ему тут тоже не нравилось.

– Значит, волки… Трое, да? – возвращаясь к прерванной беседе, спросил Ивар. – Милые новости… Вот только оборотней мне сейчас не хватало!

– Эх, – поправил его русич. И растопырил пальцы.

– Прости, забыл. Не трое… Пятеро, говоришь? Точно?

Творимир недовольно ухнул. Может, и пятеро, а может – и целый десяток. Откуда ему было знать? Убил он троих и еще потом, возле дороги, горячий след учуял. Но это когда было-то! Там же столько народу потоптаться успело к тому времени, что ничего не разберешь… Кто-то из оборотней в кустах придорожных прятался – за это воевода мог поручиться. Пришли позже, уже когда его, Творимира, и близко не было… Только наблюдали, на рожон не лезли, как те, из оврага. Но сколько их в кустах конкретно сидело, пес его знает!

– То есть ты видел не всех, – задумчиво сказал королевский советник. – Это плохо. Во-первых, потому, что их может оказаться много, а ты у нас всего один. А во-вторых… мне вот любопытно, Творимир, дорого ли нынче обходятся услуги таких… мм… бойцов?

Русич подумал и утвердительно кивнул.

– Значит, недешево, – подытожил командир. – Наниматель явно не бедствует. Это уже что-то… А теперь так, навскидку – кто же этот щедрый человек?

Русич пожал плечами и с отвращением придавил пальцем еще одну блоху. Ишь, расплодились… Небось и хозяева дома чешутся, в таком-то зверинце… Как им самим не противно?

– Потерпи, друже, – ободряюще улыбнулся Ивар, – вождь сказал, что надолго в гостях не задержимся. Тем более хозяйки нашей тут нет, что Бриану Макорику время зря терять?..

Он хмыкнул, вспомнив выражение лица главы клана, когда тот узнал, что Дейдре до него не доехала. Седина в бороду, а бес в ребро… Даже рассказ о засаде мимо ушей от расстройства великого пропустил.

Творимир тоже улыбнулся в усы. И, прищурившись, ловко пришлепнул очередное голодное насекомое. Есть он, кстати, тоже хотел. Но вождя О’Нейлла, кажется, этот печальный факт не заботил… В отличие от собственной безопасности: хоть пара наемников была вовсе не его, Дэвин по окончании боя не отправил их следом за сестрой назад в поместье, а велел сопровождать их с Энгусом дальше. По мнению Творимира, это было уже не нужно – лесные ухари не совсем еще выжили из ума, чтобы устраивать вторую засаду после полного уничтожения первой. Но вождю ведь этого не объяснишь!.. А Ивар, напротив, и не собирался ничего объяснять. Решение вождя с его собственными планами вполне даже согласовывалось… И воеводе, как всегда, придется потерпеть. Русич философски вздохнул, покосился на Ивара, наматывающего круги по тесной комнатушке, и сосредоточился на ловле блох. Больше, по его мнению, тут делать было нечего.

В общем и целом лорд Мак-Лайон думал так же. Как только добрались до Макориков, вождь О’Нейлл отослал их в пустующую караулку, велел ждать и удалился с Брианом Макориком в его покои. Беседовать. Само собой, лишние уши ему там были не нужны. А уж уши Ивара – тем более!.. «Вот ведь бирюк недоверчивый! – в который раз подосадовал королевский советник. – Ну ладно – раньше. Но уж после того, как мы его своими же мечами от врага прикрыли… Мог бы и оттаять хоть с одного боку! Так ведь нет – как морду воротил, так и воротит. Хорошо, хоть не интересуется, где Творимир весь бой прошатался. Хотя, думается, это он еще успеет. Уж как-то вождь на нас обоих странно косился тогда, на опушке…»

Ивар бросил сомневающийся взгляд на густонаселенный топчан, подумал и махнул рукой – ну его. Вон лавка в углу, у оконца, вроде крепкая. И что немаловажно – без всяких сомнительных «прелестей» вроде блох. Они голое дерево не жалуют… Лорд опустился на гладко отполированное не одним десятком задов сиденье и откинулся к холодной каменной стене. Караулка не отапливалась, что, впрочем, уже не удивляло. «Вернемся в поместье, – сердито подумал он, – скажу Дейдре, чтобы ни при каких обстоятельствах не смела выходить замуж за этого крохобора… Хотя, кажется, она и сама на его счет нисколько не заблуждается». Ивар поморщился, ерзая на жесткой лавке, принял максимально удобное положение и вытянул ноги. Битва была, конечно, не эпическая, однако он все равно притомился. Еще и не спал полночи – в кабаке торчал, уши грел. Только понапрасну – ничего нового узнать не удалось. Вожди грызлись, наемники набивали мошну, а о пропавшем без вести Риане О’Фланнагане никто и слыхом не слыхивал… Зато Дэвин О’Нейлл с утра очень недвусмысленно намекнул, что только пьянчуг ему в дружине не хватало. Мол, что ни вечер, так по трактирам шляются. А им, мол, кажется, не за то платят. И так далее и тому подобное… И вот что со всем этим прикажете делать?

Дверь скрипнула, и в щель просунулась голова Морды.

– Вот ты где! – сказал он, увидев Ивара. – А я уж обыскался. Там ребята из гарнизона бочонок эля выкатили. Командир ихний дочку вчера замуж выдал, до сих пор не просыхают. Пойдем, тяпнем по кружечке! И пошевеливайся, не то наши живо все до самого донышка оприходуют…

– На службе не пью, – с ноткой сожаления в голосе ответил шотландец. И чертыхнулся про себя – похоже, Дэвин прав, пора с кабаками завязывать! Этак ведь точно до чертей скоро «доработаться» можно… Морда хохотнул, глядя на унылое лицо товарища по оружию:

– Что, влетело уже, да?.. Не кривись, Айзек слышал, как хозяин тебя утром чихвостил за это самое… А по мне, так и правильно! Нечего в одно жало брагу хлестать.

– Тебе-то что? – вяло отозвался лорд. – Ты же, Морда, вчера в ночном карауле был. А с остальными мы пока не особо ладим.

– Еще бы, – хмыкнул наемник. – В дружину пришли – не проставились, держитесь наособицу… Да ладно, чего уж там! Мы парни не обидчивые. Пойдем говорю, пропустим по стаканчику. Куда приятней, чем тут околевать.

– А вождь?

– А чего ему сделается? – отмахнулся Морда. – Все одно не скоро еще наболтается. Пошли, дурачина. А то знаю я этих пьянчуг, Шерка и Айзека… Все высосут. А если мне, Ивар, из-за тебя ничего не останется, лично в харю дам!

– Так я ж отвечу…

– Ну тогда хоть этак согреемся. Холодина сегодня, жуть, – развел руками боец. И добавил, вдруг что-то вспомнив: – Кстати, ты чего у меня тогда, на опушке, про медведей спрашивал?

– Да так, – неопределенно пожал плечами королевский советник. – Рычание это… А что?

– Там просто дозорные с границы сменились, – пояснил наемник. – Такие чудеса рассказывают. Говорят, во-о-от такенного медведя видали!

– Да? – Ивар насторожился, но виду не подал. – И что тут такого удивительного?

– Да тут-то как есть ничего, – ответил Морда и, блестя глазами, понизил голос: – Но его не только они видели. Еще, говорят, на медведя того отец О’Фланнаган в лесу наткнулся! И не на него одного – там еще трое было…

– Медведей? – поднял бровь лорд.

– А вот и не медведей! – торжествующим шепотом заявил наемник. – Волков! Причем не абы каких…

Ивар бросил быстрый взгляд на напрягшегося русича и встал:

– Ладно, уговорил, шельма! Пошли. А то и правда в этом мешке каменном к лавке через час примерзну… По пути дорасскажешь. Друже, ты с нами?

Бывший воевода отрицательно покачал головой.

– Ну и пускай сидит, – заторопился Морда, не без оснований полагавший, что такой громадине, как Творимир, один несчастный бочонок – на два глотка. А эль командир гарнизона выставил отменный, самим мало… – В кабаке наверстает вечером. А ты, Ивар, не боись – мы прикроем, если вождь тебя сызнова прижучит. На что товарищи-то нужны?

– Действительно, – усмехнулся лорд, шагая следом за наемником и непроизвольно поглаживая правый бок. Скоро печень шалить начнет, к бабке не ходи… Да что ж за дело попалось такое – без стакана во лбу не подступишься?!

Даже во дворе, под открытым небом, было теплее, чем в опостылевшей караулке. Ивар с видимым удовольствием стянул перчатки и протянул руки к огню. Сухие бруски торфа горели жарко и ровно, их тихому потрескиванию аккомпанировал веселый гомон вокруг костра. Бойцы грелись, прихлебывали эль и угощались чем бог послал… В роли означенного бога сегодня выступал начальник гарнизона Фиэл Бэгг^[154]. «Какое говорящее имечко, однако! – думал лорд Мак-Лайон, за обе щеки уплетая домашнюю колбасу. – Ну натуральный гоблин, как из сказок… А вот его супругу, даже если она на него похожа, я бы сейчас точно расцеловал! Отменная стряпня. И барашек, вижу, на вертеле своего часа дожидается… Как мы удачно в гости заехали. А Морду надо-таки с собой другой раз в трактир взять. Хороший мужик, если так-то посмотреть… Мог ведь нас и не звать, ему же меньше достанется. Ирландцы!.. Хоть в лепешку перед ними расшибись, а пока в челюсть хорошенько не двинешь – уважать не станут… Кстати о лепешках. Это не их там на блюде несут?»

Оголодавший лорд протянул было руку, чтобы успеть схватить с блюда горячую ржаную лепешку, но вовремя остановился: в конце концов, он сюда не есть пришел. А время идет! И кто может поручиться, что Дэвину О’Нейллу прямо сейчас не приспичит распрощаться с соседом? Надо успеть разузнать все, что можно… Он пихнул локтем в бок сидящего рядом Морду и, стукнувшись с ним деревянными кружками, сказал:

– Так что там с волками? Нагнал туману и сам же язык в пиве полощет…

– На себя оборотись, – беззлобно фыркнул наемник. – Как пошел брюхо набивать, так и оглох!.. – Он отхлебнул эля и с готовностью продолжил давешний рассказ: – Говорят, не простые они были, волки-то те! Оборотни, говорят! Самые настоящие!

– Да неужели?.. – ухмыльнулся Ивар.

– Не веришь?!

– Верю, чего ж не поверить. Эль-то хороший, крепкий… После него еще и не такое померещится. Оборотни! Ха!

– Ах вот ты как! – даже обиделся наемник. – Ну ладно… Эй, Фиэл! Что ты тут давеча про волков с медведями рассказывал? А то вон дружок мой брехунами нас всех обозвал…

– Морда, скотина! – прошипел лорд. – Имей в виду, за брехунов сам отвечать будешь!..

– Брось, – как от безделицы, отмахнулся клеветник. – Бэгг во хмелю – добрейшей души мужик. Опять же радость семейная у человека. Даже браниться не станет… Это ж я так, раззадорить – он уж, поди, одно и то же третий раз пересказывает. Может и не схотеть, в четвертый-то!.. А так…

– Кто брехун?! – возмутился низкорослый крепыш Фиэл, набычив шею. – Я брехун?! Да провалиться мне на этом месте, если я вру!

– Вот видишь? – шепнул Ивару Морда. – Щас в раж войдет и все в подробностях выложит… А с тебя сегодня вечером кувшин красного.

– Это еще за что?

– А за недоверие… Ты слушай! Сам же хотел.

Королевский советник пристроил свою кружку на колено и выжидательно воззрился на пыхтящего Бэгга. Гомон вокруг костра стих. Начальник гарнизона, удостоверившись, что все внимание сосредоточилось на его персоне, подбоченился и заговорил:

– Значится, сменился я сегодня поутру с границы… Еду, значится, себе потихонечку, о яблочках моченых мечтаю. Опосля вчерашнего-то!..

Среди воинов послышались понимающие смешки.

– Еду, стало быть, – продолжал Фиэл, – и Ронан с Табером со мной, понятно. Вместе ж сменились… Только от границы с О’Фланнаганами отъехать успели – слышим, навстречу нам ломится кто-то! Ну мы, понятно, за клинки… А на дорогу отец О’Фланнаган выкатывается, собственной персоной. И в таком виде, братцы, – аж мы с ребятами не протрезвели едва!.. Ряса вся подранная, волосья дыбом, глаза как две плошки… Ну мы, значится, и смекнули – неладно что-то! И Табер, значится, у него спрашивает…

– Что с вами, отец Мэлдуин, говорю, – вклинился сидящий подле начальника гарнизона боец. – А он глазами хлопает, как не в себе будто…

– Замолкни! – шикнул на него Бэгг. – Тебе слова не давали. Об чем это я? А, об священнике… Значится, мы с лошадей-то попрыгали, приступили к нему, мол, что, да как, да кто посмел преподобного обидеть? Он ведь даром что О’Фланнаган, а божий человек и детей наших крестил… А тут, выходит, на нашей же земле ему угроза вышла! Судя по виду-то…

– А он, – снова высунулся вперед Табер, – отец-то Мэлдуин, глядит на нас, как дурачок деревенский (прости меня, Господи!), и слова вымолвить не может. Запыхался! А потом, как продышался малость, и говорит…

– Замолкни! – уже в голос рявкнул Фиэл. – Будешь к старшим в разговор мешаться – кружку отберу и не налью более ни капелюшечки!.. Еще и матери скажу, как ты нализался вчера, – уж она тебя поучит колотушкой!

– Отец, да я чего, я ж как лучше…

– Замолкни, сказал! На вот, выпей еще… И не встревай. Надо ему больше всех!..

– Ты рассказывай, Фиэл! – загомонили бойцы. – Дальше рассказывай!

– Эт можно, – расплылся в довольной улыбке начальник гарнизона. – Значится, растрясли мы таки преподобного, в чуйства привели, он нам и открылся. Видал я, говорит, такое, сыновья мои, что до сих пор сердце заходится… Собирал я, говорит, валежник тут неподалеку, и надо ж, говорит, случиться такому – выскочил из лесу на меня волк! Огромный, говорит, не видал еще таких. А за ним следом второй такой же. И оба израненные… А за ими по пятам медведь здоровенный. Дюже лохматый… Выскочил, говорит, медведь этот и давай волков драть! Аж клочки полетели!

– А я говорю, – не утерпел Табер, на миг отняв от лица свою кружку, – «Святой отец, да как же вы уцелели?!» А он мне…

– Замолкни, собачий ты сын! – в сердцах гаркнул Бэгг, отвесив непочтительному отпрыску увесистый подзатыльник. – Еще слово услышу, не посмотрю, что родная кровь, выпорю и в ночной караул на две смены подряд отправлю! Тьфу! Весь настрой сбил, паршивец…

– Да плюнь, Фиэл, – сказал кто-то. – А ты, Табер, не лезь поперед отца! Он небось старше… Дальше давай, Бэгг! Самое ж интересное!

– Учишь его, дурака, уму-разуму, – вздохнул начальник гарнизона, – а все одно без толку. Ладно уж. Обскажу, как дальше дело было… Значится, спросил Табер святого отца, как он спасся-то, а тот и отвечает: на дерево влез, сын мой, чудом уберегся. А зверье-то что, говорю. Сцепились, отвечает преподобный, медведь волков заломал и убег… Тут я возьми и брякни: а шкуры-то хороши небось? Давно хотел себе над очагом приспособить, вот, Табер знает, да все как-то не случалось… Может, вернемся, говорю, а, святой отец? Вы не бойтесь, мы вас в седло посадим, да и при оружии все, ежели что случится… Брякнул я это, значится, ужо к лошади руку тяну – и тут вижу, как преподобный О’Фланнаган аж зеленеть начинает! И крестится неистово. Вот ведь, думаю, натерпелся божий человек, аж до сих пор дрожит при слове «волк»… и уж собрался было успокоить – мол, они, твари, более не кусаются, как отец Мэлдуин и говорит… Табер, цыц! Говорит он мне, значится: «Не будет тебе шкур, сын мой! Облысели те волки в одночасье. И личину сбросили, как дух испустили в зубах медвежьих. Ибо не зверей лютых видел я в вашем лесу, но человеков, душу продавших диаволу за возможность на четырех лапах бегать да на луну выть! Оборотней богомерзостных видел я своими глазами и вам, сыновья мои, на такое смотреть не советую».

Бойцы вокруг костра хором издали восторженный вздох. Коротышка Бэгг выпятил грудь, будто он самолично завалил упомянутых оборотней. И, величественно взмахнув рукой, продолжил:

– Ну тут мы все, значится, и обмерли. Расскажи нам такую байку кто другой – дак обсмеяли бы, но отец Мэлдуин… Не станет священник брехать, ну вот нипочем не станет! Значится, и вправду оборотней видал. И не знаю, как кто, а я ему как есть поверил! Поэтому подумал я, братцы, и говорю: «А все ж сведите нас туда, преподобный. Потому как ежели по нашей земле эдакая погань шастает, то…»

– Айзек! Шерк! Кирелл! – раздалось со стороны дома. – Что вы там расселись? По коням!

– Вот принесла же нелегкая, – недовольно буркнул Морда, обернувшись. Вождь О’Нейлл, стоя на крыльце, набрасывал плащ. – Повезло, хоть эль допить успели. Пошли, Ивар. А то хозяин что-то не в духе… А дежурить сегодня не мой черед.

– И не мой, – согласился лорд Мак-Лайон, поспешая за наемником к крыльцу. И понизил голос: – Слушай, Морда… Ты ведь уже эту историю слыхал! Чем дело-то кончилось?

– Дак понятно, чем, – отозвался тот, останавливаясь у коновязи. – Фиэл же не отстанет! Ему что свой боец, что священник – все едино. Отец Мэлдуин ему говорит – нету уже под той сосной никаких оборотней, уволок их медведь, а он рогом уперся – покажи да покажи! Ну, преподобный и показал, Бэгг же не отвяжется.

– И что?

– Само собой, никого там не было, тока трава вытоптанная да земля в кровище…

– Может, вашему священнику просто со страху черт-те что почудилось?

– Не. – Морда закинул поводья на шею своей лошади и прыгнул в седло. – Кончай канитель, вождь уже зубами скрипеть начинает… А что до отца Мэлдуина – он не боец, конечно, хотя ножом управляться умеет, но и не девица припадочная! Он видел то, что видел.

– Да? – насмешливо вздернул брови Ивар, тоже вскакивая в седло и взглядом подзывая Творимира. – И кто это подтвердить может, кроме него? Тот медведь?

– Экий ты недоверчивый, – поморщился сотник. – Я ж тебе говорю, дурачина, – Бэгг зараза настырная. Он тела нашел. Табера отправил святого отца до границы проводить, чтоб уж наверняка больше никто не тронул, а Ронану велел в поместье лететь со всех ног и собак привести. У Фиэла лучшие гончие на всю округу. Особенно Ласка – жуть до чего нюхастая сука. За милю зверя чует… Она и нашла. Двоих. Бэгг рассказывал (да и Ронан тоже видел) – как есть нагишом оба, изодранные, у обоих горло, порванное клыками медвежьими…

– Ну мало ли кто это мог быть. Подняли крик: «Оборотни, оборотни!», – пренебрежительно повел плечом королевский советник. – Ограбили небось этих бедолаг по темному времени, вещички поснимали, да и бросили в самой чаще! А медведь на них уже после наткнулся.

– А как же то, что видел преподобный? – нахмурился Морда. Он был честный христианин, несмотря на специфику своей службы. – По-твоему, врет? Знаешь, Ивар, без обид, но за отца Мэлдуина я ведь и врезать могу!

– Может, он не намеренно? Испуг дело такое. Случается…

– Это шавки дворовые случаются, – мрачно сказал Морда. – А Мэлдуин О’Фланнаган и вправду оборотней видел. Тех самых, которых уже в человечьем обличье Фиэл из медвежьей заначки выкопал… Ты не знаешь, что ли, чем мертвый оборотень от мертвого человека отличается?..

– Нет, – честно сказал Ивар. Оборотня он имел в наличии только одного, и пока что, слава богу, живого. – Чем же?

– Клыки, – коротко пояснил наемник. – Они остаются, если перевертыш зверем подох. А у тех двоих, что Фиэл нашел, были волчьи зубы. И собаки от них, даже мертвых уже, с воем шарахались… Ну что, веришь теперь?

Лорд Мак-Лайон не ответил. Само собой, уж у него-то не было никак сомнений в правдивости слов преподобного О’Фланнагана. Удивляло другое: ведь Творимир ясно дал понять, что священник догадался, какого медведя он видит перед собой. Так отчего же, скажите на милость, он тогда и словом не обмолвился бойцам Макорика о том, что оборотней на самом деле было трое? Бояться ведь ему уже было нечего… «Надо бы поближе с вами познакомиться, святой отец! – подумал Ивар, следом за отрядом Дэвина сворачивая в лес. – Вы, я гляжу, себе на уме… Знать бы только, как до вас добраться? Дернул же черт Риана О’Фланнагана разругаться с королем Домналлом, мир его праху! Хоть одной головной болью было бы меньше…»

Дэвин О’Нейлл механически скользил пальцем по серебряному ободку своей чаши. Вино в ней было нетронуто. Жаркое в миске, стоявшей тут же, давно остыло и покрылось белыми бляшками жира.

– Батюшка, – нарушила затянувшееся молчание Маделин О’Нейлл, отодвигая в сторону свою тарелку, – вы бы поели! С утра ни крошки…

– Тебя не спросил, – хмуро бросил отец. И поднял тяжелый взгляд на собравшихся за столом домочадцев: – А вы что над пустыми мисками уже час сидите? Отужинали – идите спать. Ночь на дворе.

– Но папа… – начала Маделин, однако ее перебила Дейдре:

– Не стоит, милая. У твоего батюшки был не лучший день.

– А ты чего расчирикалась, сестра? – Вождь, поморщившись, отодвинул свое жаркое в сторону. – Тебя это тоже касается. Иди к себе! Не настроен я на разговоры семейные. Ясно?

– Дэвин, я же…

– Брысь отсюда, – не дослушав, приказал он. – Все трое. Еще бабских причитаний мне только не хватало сейчас! Живы все – и ладно… Чего глазами хлопаете?! Мне каждой пинка отвесить?! Вон отсюда, я сказал!

Перечить брату госпожа Мак-Кана не решилась. Молча встала и вышла из столовой первой. За ней, тихо шурша юбками, скользнула Кара О’Нейлл – как всегда, с опущенными глазами и не проронив ни словечка. Маделин поднялась вслед за матерью, но, обернувшись на пороге, сказала обиженно:

– Злыдень вы, батюшка. Мы чуть сердце не надорвали, вас дожидаючись, а вы…

– Маделин! – рыкнул отец, грохнув кулаком по столу. Дочку Дэвин любил и баловал, но сейчас все – решительно все! – его раздражало.

Девушка сердито передернула плечиками и удалилась, хлопнув дверью.

– Зря ты так, отец, – после паузы спокойно проговорил Эрик. – Мы же за вас и правда очень беспокоились.

– Ты мне нотаций не читай, – сварливо отозвался Дэвин. – Не дорос еще… Энгус, куда пошел?

– Так вы ж гневаться изволите, дядюшка, – развел руками юноша. – На всех подряд. Непонятно причем, за что!.. Так я и подумал…

– Раньше надо было думать, – буркнул себе под нос вождь. – И не тебе, а матери твоей…

– Что, дядюшка?..

– Сядь, говорю! – приказал тот. – Мельникова дочка сегодня как-нибудь без тебя обойдется. И завтра, пожалуй, тоже.

– Дядя… – скуксился Энгус, но вождь снова треснул кулаком по дубовой столешнице:

– Цыц! Говорить буду.

Молодые люди переглянулись. Энгус пожал плечами и вернулся на свое место, рядом с Эриком. Двоюродные братья крутой нрав Дэвина знали, и лишний раз рисковать не хотелось обоим… Вождь оставил в покое чашу и поднял голову:

– Значит, вот что. С этой самой минуты за ворота ни ногой. Без охраны и моего соизволения. Это в первую голову тебя касается, племянничек… Тихо! Будешь перечить, Энгус, отошлю к Фицрою в поместье и погляжу, как ты с ним попререкаешься.

– Да за что, дядя?!

– За дело! – рыкнул вождь О’Нейлл. – Если б не твое шило в заднице, мы бы Ласера не потеряли! А таких лучников…

– Отец, – вступился за кузена молчаливый Эрик, – но ведь ты же сам его вперед отослал.

– Отослал, – согласился Дэвин. – Потому как мельтешил он перед глазами, как мошкара! А шел бы в строю, как все…

– Мы бы все равно засады не избежали, – насупленно буркнул Энгус. – И между прочим, тогда жертв могло быть больше! Так вы хотя бы маму, тетю и Маделин отослать успели. И я же еще виноват?!

– Ты героя из себя не строй, – мрачно отозвался вождь. – Виноват и сам это знаешь. Но мы сейчас не твое поведение обсуждаем… Повторяю – оба сидите дома. Засада была организованная, хорошо вооруженная. Нас спасло только количество. И я не уверен, что в следующий раз мы так легко отделаемся… Поэтому следующего раза не должно быть. Эти головорезы не на оружие наше да не на лошадей позарились. Нутром чую – кому-то охота припала клан О’Нейллов обезглавить.

– Дядя, только не говорите, что вы поверили в матушкины фантазии, – скорчил гримасу Энгус.

Дэвин бросил на племянника свирепый взгляд из-под бровей:

– Поговори мне еще!.. Твоя мать и ее глупые страхи – одно, а дележ власти в Аргиалле – другое. И я ни своей головой, ни вашими рисковать не собираюсь.

– Моей-то можно! – легкомысленно фыркнул Энгус. – Я не вождь, кому я нужен?..

– Я ведь калека, – сказал Эрик. – Поэтому, если с отцом что-нибудь случится, скорее всего, во главе клана…

– …встанет муж Маделин, – отмахнулся кузен. – Вы же ее за Лиама О’Нейлла прочите, дядя?

– Она пока еще девица, – хмуро обронил Дэвин. – Свадьба на осень назначена, а сейчас только май на дворе. И за полгода многое измениться может. Эрик прав, Энгус.

– Да я вообще не О’Нейлл, – пожал плечами тот. – И, случись что, клан меня ко всем чертям пошлет. Знаете же. А если вы, дядюшка, так за будущее свое опасаетесь – ну выдайте Маделин за Лиама пораньше! Они только рады будут… И вообще, что вы тут оба в гроб ложитесь раньше времени?!

– Типун тебе на язык, – буркнул Дэвин. И добавил: – Ладно, идите уж, молокососы. И помните, что я вам велел! Ни шагу за ворота без охраны.

Молодые люди кивнули и поднялись.

– Доброй ночи, отец, – склонил голову Эрик. И вышел.

Энгус, наскоро попрощавшись с дядей, бросился следом за братом.

– Ну ты и шустрый, – сказал он, нагнав Эрика уже у лестницы. – Я тебя со здоровыми ногами еле догнал! Погоди, отдышусь… Слушай, как думаешь, дядя это серьезно?

– Чтобы носа из поместья не высовывали? Думаю, да. Отец слов на ветер не бросает.

– Вот черт, – недовольно проронил непоседа. – А я уже с Уной условился!.. Ведь ждет. А не приду – разобидится.

– Пусть лучше подуется недельку, чем оплакивать потом год тебя будет, – серьезно сказал Эрик. – Отец прав, лучше не рисковать.

– «Недельку»?! – ахнул Энгус. – Да я тут со скуки издохну!

– От этого не умирают. – Брат хмыкнул. – Неделя не год. Подождет твоя Уна… Ну не кисни! А то хочешь, пойдем сыграем партейку? Только выпивка с тебя – я так ловко в карты мухлевать не умею!

– Тсс! – зашипел Энгус, с опаской оглянувшись на входную дверь. – Грихар услышит – не посмотрит, что я хозяйский племянник, прибьет к черту. Я же вчера его на два кувшина выставил… А если все до дяди дойдет, так он и вовсе с обоих шкуру спустит. Ладно, давай наверх, я быстро… Неделя! Это же рехнуться можно!..

Творимир сочувственно покосился на сидящего рядом бойца. Товарищ погибшего Ласера, сгорбившись, бездумно глядел на огонь. Печалится по другу, подумал русич. И вечерять не стал. Ласер ему, часом, не родственник?..

– Мэдок, – нарушил молчание Ивар, – хочешь, я за тебя сегодня в ночь постою?..

Лучник молча покачал головой. Лорд пожал плечами и отошел к конюшне. Сидящие там бойцы повернули головы:

– Ну что?

– Да ничего, – махнул рукой Ивар. – Ни слова. Сидит в обнимку с луком, в костер таращится. Кто бы мог подумать, что они такие друзья были?..

– Так они ж вместе в отряд пришли, – сказал Морда. – Вождь, помнится, только Ласера нанять хотел, да тот уперся – либо обоих берет, либо они другого хозяина искать будут… Ласер, земля ему пухом, мастер был! Мэдок, он тоже стрелок знатный, а все ж послабже… Ну вождю деваться некуда – взял двоих. Не упускать же? Уэльские лучники на вес золота!

– Так они из Уэльса? То-то я и думаю… – Королевский советник присел на чурбак и, сняв с пояса флягу, потряс ее. – Ах ты, черт, совсем на донышке, и помянуть нечем!

– Найдется чем. – Кирелл пнул ногой стоящий в тени сарая бочонок.

Ивар хмыкнул:

– Сперли?

– Отчего ж. Грихар принес. Скажи, Адэйр?

– Ага. – Парень кивнул. – Говорит, хозяин сам разрешил. Тока велел не ужираться…

– Кто велел – Грихар или вождь? – хохотнул Шерк.

Наемник состроил постную мину:

– Вождь, конечно!

Бойцы заухмылялись. Адэйр приходился главе дружины какой-то дальней родней, и ему частенько приходилось на своем горбу выволакивать перебравшего родственника из господской столовой, где Грихар имел обыкновение по ночам заливать за воротник. Лорд Мак-Лайон пожал плечами:

– Ну раз получено высочайшее соизволение…

– А мне, ребята, и не хочется, – проговорил кто-то из бойцов. – Лучше бы всухую сидели, чем по такому поводу.

– Не дело – товарища не помянуть. – Морда нахмурил брови. – Кирелл, сходи на кухню, спроси закуски хоть какой, не то уберемся в слюни на пустое-то брюхо… Вождь велел не расслабляться.

– Правильно велел, – кивнул Ивар и жестом остановил поднявшегося было Кирелла: – Сиди. У меня вон слуга штаны без толку протирает… Финви! Хватит ворон считать, лентяй! Мигом на кухню, нам чарку поминальную закусить нечем!

– Сию секундочку! – с готовностью подпрыгнул бродяжка, который и правда бил баклуши, привалившись к крыльцу дома. И не то чтобы его утомило это занятие – просто опять нарваться на тумаки наемников парнишке вовсе не мечталось… Он споро подхватился с земли, подтянул штаны и помчался выполнять приказание.

– Балбес, – буркнул Ивар. И оглянулся на неподвижную скрюченную фигуру возле костра. – Мэдока бы позвать. Ведь лучший друг все-таки.

– Пойдет ли? – с сомнением протянул Адэйр. – Уж больно он по Ласеру убивается. Как по брату родному, ей-богу!

– А ты б не убивался? – хмуро спросил Морда, выдергивая из бочонка пробку. – Щас схожу, может, уговорю. Проводить-то надо!

– С другой стороны, похороны завтра только…

– Ну и что? – Морда пожал плечами и, согнав Ивара с чурбака, пристроил туда бочонок. – Душа-то его сегодня отлетела… Хозяин сам в расстройстве. Очень уж он Ласера-то ценил! Даже отца Мэлдуина отпевать пригласил, как я слышал.

– Думаешь, он приедет? У нас же с О’Фланнаганами нелады.

– В поместье-то вряд ли. Наверное, сами повезем.

– Куда? – ахнул Адэйр. – К О’Фланнаганам?!

– Да не знаю я! – ругнулся наемник. – Чего привязался? Чарки достань лучше… Говорю же, слыхал просто. Младший О’Нейлл Грихару сказывал, что преподобный будет Ласера отпевать. А уж где, мне не докладывались. Разливайте! Схожу я все ж за Мэдоком…

– Жаль парня, – проводив бойца глазами, сказал Ивар. – А Ласера как жаль – не пересказать. Я такой стрельбы сроду не видел. Даже в Уэльсе… Послушай, Адэйр! Ты вот сказал, что с О’Фланнаганами наш хозяин дружбы не водит. Да и Макорики с ними тоже вроде как не очень. А чего ж тогда этот отец Мэлдуин по соседским землям спокойно разгуливает?..

– Ему можно, – ответил наемник. – Грихар говорит, он хоть и О’Фланнаган, а божий человек. А чего? Худа не чинит, в усобицы не лезет и в просьбе никому не отказывал ни разу. Деток крестит, покойников вот отпевает… И вообще человек сострадательный! Скажи, Кирелл?..

– Верно, – подтвердил тот. – Преподобный, дай ему Бог здоровья, хоть и благородных кровей, а о простых людях не забывает. Нас вот с Эбби тутошний священник венчать отказался без родительского благословения. Папаша ее хотел дочку за кузнеца отдать, завидный жених… А я чего?.. Наемник, ни кола ни двора, жизнь свою за горсть монет продаю. Понятно, вся родня в крик – мол, не нужен нам такой зять! А у нас с Эбби любовь. Вот мы к отцу Мэлдуину и пошли.

– И что?

– Обвенчал! Добрый он, отец Мэлдуин. И понятие имеет… Сейчас вот первенца ждем, а как родится, крестить всенепременно у него же будем! Заранее уговорились.

– Ну надо же, – протянул Ивар, качая головой. – И вправду, сострадательный человек ваш преподобный… А что, Кирелл, к нему вот так любой прийти может?

– Ну да, – кивнул наемник. – А тебе зачем? Тоже жениться собрался, что ли?

Бойцы загоготали. Королевский советник улыбнулся и провел пальцами по гладкому ободу обручального кольца:

– Одного раза хватит… Все бы тебе зубоскалить, Кирелл. Просто послушал я вас и думаю – ведь к исповеди уж который год не ходил! А если завтра помирать?

– Не каркай. – Вернувшийся Морда присел на корточки и принялся разливать вино по чаркам. – Помоги-ка лучше.

– Давай, – кивнул Ивар. – А что Мэдок?..

– Не хочет, – коротко ответил наемник. – Еле-еле два слова из него выжал… Ну да пускай, я ж не без понятия. Лучше не трогать пока, сам отойдет через денек-другой.

– И то верно, – согласился Айзек. И принял из рук Ивара полную чарку. – Помянем, братцы. Хороший был парень Ласер…

Остальные молча кивнули.

Выпили, не чокаясь. И, переглянувшись, заткнули бочонок пробкой. Вино было отменное, но к его терпкой сладости примешивалась горечь утраты. Ласер был действительно славный парень.